Елена Сарафанова - Поверить в чудо [трилогия]
- Он ещё не появился, но пытается изо всех сил, - хмыкнула Ольга. - Я пока думаю.
- Хочешь погадаю? - предложила мать.
- Не нужно, я вообще по жизни фаталистка, если Богу угодно, чтобы этот человек стал для меня кем-то важным, так оно и будет.
- Только не тяни долго, - вздохнула Зоя, - а то неопределённость убивает чувства очень быстро.
Киев встретил заторами. Уже на окружной, медленно двигаясь в крайнем ряду, Ольга вздыхала. "Все возвращаются после праздников, вот и пробки. А я ведь могла ещё вчера приехать, но так хотелось лишний день побыть с родными, вот теперь ползу". Дома девушка оказалась спустя лишь два часа, недовольная и уставшая. Закинула бельё в стирку, разложила продукты в холодильнике, которые мать и бабушки еле впихнули в багажник (а что же еде пропадать, столько наготовили) и нырнула в ванную. Уже перед сном набрала номер Дыма Сокоры и договорилась о совместной поездке в мастерскую за поясом.
- Чем занималась в эти дни? Отдыхала? - поинтересовался Дима.
- Если объедание можно назвать отдыхом, то да.
- Не понял...
- Святой вечер, Дым, как не понять?
- А-а, - отозвался. - В нашей семье это было не принято. Родители - коммунисты и убеждённые атеисты, к вере относились сугубо отрицательно. Правда, после смерти отца мама свои взгляды на церковь поменяла и начала посещать ближайший храм, а я вот так и остался недоучкой. Пытаюсь верить, но... это сложно - верить в то, что не понимаешь и не можешь объяснить.
- Плохо, - убеждённо отозвалась Ольга. - Не пытайся анализировать то, что анализу не может поддаваться априори. Бог - это вера разума и чувства, Он - начало всех начал.
- Мне проще воспринимать Его, как мировой сверхразум.
- Так Он же это и есть, глупый, - засмеялась Ольга. - Изначальный мировой разум.
- Но я пытался читать Библию. Там такая заумь! Ничего не ясно.
- Какую именно Библию?
- Обычную, купил в церкви.
- А, тогда понятно. Тебе нужно было начинать с простого варианта, вроде Библии "для чайников" ...
Сокора расхохотался.
- А я что читал?
- Библию для программистов, то есть, для тех, кто уже понимает, что ему нужно и где это искать. Такие сложные вещи всегда начинают изучаться с азов. В твоём случае - это катехизис. Кстати, есть ещё детские Библии, там очень доступно всё описано.
- Но Ветхий завет - это же просто история еврейского народа.
- Это история мира. Вот почитаешь её и поймёшь, откуда что берётся. И почему именно из этого многострадального народа избрали Мессию.
- Ладно, Оля, уговорила, попробую почитать.
- До завтра и спокойной ночи.
Дневное дежурство прошло, как обычно. Единственное, что удивило Ольгу, наличие больного Авдющенко - так звали лыжника, виновного в столкновении на склонах Протасового Яра.
- Я почему-то была уверена, что его отвезут в дорогую частную клинику, - заметила девушка заведующему.
- Я тоже, но мужик поутру категорически отказался переезжать, хоть жена и все родные настаивали, - ответил Петрович. - Написал здоровой рукой на бумаге огромное НЕТ и всё.
- Всё?
- У меня, наедине, спрашивал о тебе, мол, кто такая?
- Не поняла, зачем?
- Молчит. Я сказал ему, что ты медсестра и выйдешь сегодня на дежурство. Кивнул довольно. Теперь всё.
- Ладно, - протянула Ольга. - Поживём - увидим, чего там напридумывал этот Авдющенко. По крайней мере, говорить пока он не может, а с остальным я справлюсь. Хотя, Петрович, обидно. Стараешься, стараешься, помогаешь людям изо всех сил, а им лишь бы своё любопытство удовлетворить.
- Да может там ничего такого и нет, он ведь был под лекарствами, мало ли что ему показалось, отобьёмся.
Ближе к вечеру к Ольге подошла жена Авдющенко и, презрительно хмыкнув, бросила:
- Я думала, вы врач, а вы медсестра...
- Врачом не представлялась и никем другим также, - ответила Ольга. - У вас какие-то претензии ко мне?
Мадам вспыхнула и возмущённо зашипела:
- Нахалка!
- Странно, - откинувшись на спинку стула, Ольга внимательно рассматривала женщину. - Складывается впечатление, словно вам обязательно нужно со мной поссориться и поскандалить. В чём дело?
- Да как вы...
- Женщина вы красивая, ухоженная, в семье пользуетесь уважением, - продолжила спокойно девушка, - это видно по тому, как к вам относятся остальные родственники. Чем же вам не угодила лично я?
- Это из-за вас мой муж не соглашается на частную клинику, - наконец выдала мадам Андрющенко.
- Да? - удивилась Ольга. - Откуда такая информация? И почему я ничего не знаю? - Так, стоп! - выставила вперёд руку, отгораживаясь. - Ваши претензии беспочвенны и я их не принимаю. Задам встречный вопрос - чем я могу помочь?
- Убедите моего мужа отсюда уехать, - заявила дама, вскинув подбородок.
- Не вижу смысла, у нас отличное отделение, прекрасные врачи и персонал, помощь вашему супругу оказана квалифицированная, он в отдельной палате, идёт на поправку. Чем частная клиника будет лучше? Или вас кто-то здесь обидел?
- Пациенты - сброд и мужланы, местные бабы на костылях - хамки, пожаловалась женщина, скривившись. - Не отделение, а проходной двор.
- Достаточно, - кивнула Ольга. - Вы можете оскорблять меня, но больные же тут причём? Поговорите с заведующим, он...
- ...такой же наглец, как и все остальные.
- Знаете, мадам, - Ольга вышла из-за стола и сделала шаг к недовольной женщине, - шли бы вы... к мужу в палату. И учитесь разговаривать с людьми. Свободны!
От разъярённого взгляда девушки мадам Авдющенко онемела, а потом быстро развернулась и ушла, часто оглядываясь через плечо.
- Эта баба успела разругаться с половиной отделения, Оля, - тихо сказала подошедшая напарница Галина. - Я случайно услышала, как она костерит тётю Глашу из 15 палаты. Та шла, хотя скорее, ползла в манипуляционную, а эта Авдющенко чуть не сбила её, проплыв мимо, словно крейсер на манёврах. Так она ещё и обругала Глашу в спину за неповоротливость, а вместе с ней и всё отделение. Откуда в одном человеке столько ненависти?
- Разберёмся, - пообещала Ольга.
Она зашла к Авдющенко в палату перед окончанием дежурства. Его жены, к счастью, на месте не оказалось и девушка, присев у кровати больного, решила прояснить для себя пару вопросов.
